Опубликовано: Горький, 2017, 24 мая
Источник: https://gorky.media/new-book/novaya-russkaya-proza-konets-maya/
Автор: Елена Макеенко
НОВАЯ РУССКАЯ ПРОЗА: КОНЕЦ МАЯ
Алексей Сальников. Петровы в гриппе и вокруг него
Журнал «Волга», №5–6, 2016
(…)
Второй роман екатеринбуржца Сальникова, больше известного своей поэзией, — неожиданная жемчужина длинного списка «Большой книги», который уже в конце этого месяца должны сократить до шорт-листа. Текст, поначалу кажущийся редким случаем качественной графомании, затягивает словом, интонацией, деталями, юмором. А когда читатель уже не ждет ничего большего и просто получает удовольствие от потока речи — проклевывается мистический сюжет, ради которого не грех перечитать все сначала и собрать хлебные крошки, незаметно рассыпанные автором по дороге.
Петровы — это автослесарь, рисующий фантастические комиксы, его жена-библиотекарь, страдающая от неспособности к эмпатии, и их флегматичный сын, увлеченный мобильными играми. Действие романа начинается во время предновогодней эпидемии гриппа. Петровы, как и все вокруг, один за другим подхватывают вирус. Они пытаются ходить на работу и в школу, покупать продукты, готовиться к празднику, лечиться, а параллельно — понять, как дошли до такой жизни. Но в скучный быт просачиваются странные события, которые начинаются с пьянки в катафалке и уходят корнями в далекое прошлое. Где здесь реальность, а где фантазия — вопрос, достойный Гоголя и Набокова. А может, дело просто в температурном бреду.
Алексей Сальников создает для Петровых подробнейший мир, не ленясь описывать пешие и транспортные маршруты Екатеринбурга, типичные диалоги с продавцами, аптекарями, кондукторами, врачами скорой помощи, вытряхивая каждый трупик осы из пыльной рюмки, прежде чем налить коньяк. Степень прорисованности этого мира не может не восхищать, даже ранний Гришковец позавидовал бы плотности узнаваемых деталей на страницу текста. Только Сальников к тому же остроумен и безжалостен. Особенно в этом смысле хороша глава-флэшбек о детском походе Петрова-старшего на елку, написанная в стиле «Наташа Ростова в опере». Укачанный чужой температурой и троллейбусными переездами читатель не сразу понимает, как до осязаемости понятный мир становится непонятным. Как в тексте без картинок запускается логика комикса. Как происходят хладнокровные убийства, воскрешения и встречи с античным божеством. «Петровы в гриппе и вокруг него» — стереокартинка, которая состоит из тысячи мелочей и выступающих за ней очертаний чего-то совсем иного. И одна из прелестей этого текста в том, что даже заспойлерить его практически невозможно, — черт его знает, что там творится на самом деле.
(…)