Газета Наша Версия (2008)

Опубликовано: Газета Наша Версия. — Саратов. 2008. N 7 (12 дек.). С. 4.

Источник – http://nversia.ru/article/view/id/77

Автор: Лев ГУРСКИЙ

Вдоль по “Волге”

«Волга» возвращается. Лучший немосковский литературный журнал (по версии жюри авторитетной премии «Малый Букер»), который был вынужден приостановиться в 2000 году по не зависящим от редакции причинам, сегодня вновь приходит к российскому читателю.

Два первых номера уже отпечатаны, третий выйдет в ближайшее время, а пока доступен (как, впрочем, и первые два) в электронной версии «Журнального зала» (www.magazines.russ.ru/volga/2008). При этом редакция сохранила прежнее, всем хорошее знакомое оформление обложки (синяя стела на белом поле) и сквозную нумерацию: если восемь лет назад вышел 413-й номер от основания журнала, то ныне увидели свет соответственно 414-й и 415-й номера.

Первый номер открывается подборкой стихов нашего земляка Игоря Сорокина, а, пожалуй, лучшая поэтическая публикация номера принадлежит москвичу Михаилу Квадратову: это прозрачные ажурные тексты, где даже легкая заумь, временами встречающаяся, выглядит не кокетливой виньеткой, а органичным дополнением к смыслам.
Уроженка тишайшего города Мышкина Ярославской области Елена Георгиевская уже печаталась в Саратове, причем ее повесть «Место для шага вперед» (лонг-лист премии «Дебют») многим показалась эпатажной, провокационной, раздражающей. То же можно сказать и о новом ее произведении «Вода и ветер», опубликованном в первом номере «Волги». Несмотря на то, что журнал печатает смягченный – по сравнению с оригинальной версией – вариант, новая вещь тоже наверняка вызовет споры. Автор слишком резко и слишком явно артикулирует свой нонконформизм; главные персонажи Георгиевской (умные, образованные, неординарные) вынуждены прозябать в таком пространстве и в таком времени, где и когда лучшим качествам этих героев едва ли найдется применение. Кто виноват? Автор «Воды и ветра» уверена, что отнюдь не ее герои…

Если же говорить о документальных публикациях в первом номере, то трудно не согласиться с мнением главного редактора московского «Нового мира» Андреем Василевским, особо выделившим две: письма Вячеслава Петрова Валерию Белохову, а также фрагменты повествования Вячеслава Лопатина «Цвет – звук; свет, тьма».
Со страниц журналов «диссидентская» тема почти ушла, однако редакция «Волги» считает принципиально важным напоминать о людях, которые в застойные годы имели смелость сопротивляться «совку» – пусть даже сопротивление стоило им свободы. «Это очень своеобразный эпистолярий, – пишет Олег Рогов в предисловии к первой из названных публикаций, – переписка двух диссидентов второго, так скажем, эшелона, давно отсидевших свои сроки, живущих как частные лица. Они предпочли – каждый по своим причинам – остановиться в своей диссидентской активности и вести обычное существование. Впрочем, обычным оно уже не могло быть по определению – неизбежное внимание «органов», круг общения, хотя бы с солагерниками (личный и эпистолярный), от которого они не могли и не хотели отказаться». В третьем номере та же тема продолжена.

Книга художника Вячеслава Лопатина – труд уникальный, которому жанрового определения не подберешь. Мемуары? Не совсем. Хроника минувшего? Чересчур субъективно и выборочно. Историко-философское эссе? Только отчасти и местами. Возможно, это сплав первого, второго и третьего, рождающий новое качество. Лопатин не чистый мемуарист-хроникер, он собиратель, наблюдатель, «записыватель», пропускающий все события минувшего через себя. Автор, по Окуджаве, «пишет, как он слышит», и в его сочинении, посвященном как будто бы местной художественной жизни, чувствуется дуновение ветра эпохи, неласковой к творцам. Журнал печатает менее трети обширного текста, который еще ждет своего издателя.

Центральная публикация второго номера «Волги» – роман саратовца Михаила Богатова «[Ко]миссия». Поэт и кандидат философских наук в одном лице, Богатов предлагает читателю погрузиться в некую кафкианскую реальность, где писательство – миссия, и где праву вывести даже несколько букв на листе бумаге человек обязан соответствовать. Герой, записавший на листе свои дорожные расходы, тут же взят под наблюдение и обязан дать отчет перед некой Комиссией. Впрочем, судьба главного персонажа не столь трагична, как судьба Йозефа К. из «Процесса» – его не перемалывают жернова абсурда, и это выглядит скорее авторским произволом, чем художественно вытекает из предложенных М. Богатовым обстоятельств.

Еще один автор второго номера «Волги», Валерий Володин, известен своим землякам прежде всего как автор повести «Русский народ едет на шашлыки и обратно» и романов «Паша Залепухин – друг ангелов» и «Время, жить!», напечатанных еще в середине 90-х и замеченных столичной критикой. Ныне «Волга» публикует несколько рассказов писателя, объединенных в своеобразный цикл с неявным внутренним сюжетом. Володин – прозаик уникальный в своем роде: во времена всеобщей спешки и всеобщего мельтешенья автор намеренно нетороплив, словно у него-то впереди целая вечность, и можно сидеть с лупой, разглядывая через нее мельчайшие элементы движения, жизни, настроения. Писатель мастерски умеет нагнетать атмосферу; под конец чтения рассказа «Жарынь» становится физически жарко, душно, неуютно – чего автор и добивался.

Русское литературное зарубежье представлено во втором номере двумя авторами. Живущий в Германии Даниил Бендицкий (кстати, родственник известного саратовцам Семена Соломоновича Бендицкого) в рассказе «Шорох плоти» пишет об отношениях отца и сына; о попытке постфактум, уже из «взрослой жизни» понять то, что происходило много лет назад, и оценить человека, уже ушедшего из жизни. Русский американец Вадим Ярмолинец – автор рассказов «Подрезка» и «Жизнь после жизни» – прекрасно знает своих героев, эмигрантов «четвертой волны», и сочувствует далеко не всем…

О третьем номере «Волги» подробнее поговорим, когда появится его бумажная версия. А тем, кто привык читать журналы в Интернете, посоветуем обратить внимание на роман букеровского номинанта Евгения Новицкого «Меfистоfель forever» – произведение, которое, по признанию самого автора, «состоит из контрастов и противоречий». И этих противоречий, добавим от себя, даже больше, чем думает автор…