Опубликовано: Pechorin.net Портал больших литературных возможностей
Источник: https://pechorin.net/raz/53
Автор: Олег Демидов
Пространство эмпатии в новом номере «Волги»
(о журнале «Волга» № 3-4 (492), 2021)
Когда я открываю новый номер саратовского журнала «Волга», в первую очередь обращаю внимание на два раздела — поэтический и прозаический: в первом нет-нет, да и промелькнёт новый и незнакомый автор или давно известный, но с такими стихами, что хоть сейчас закупоривай их в золотой запас русской словесности; а во втором разделе — может оказаться роман, который в скором времени выйдет в топовом издательстве и наделает много шума (как было, например, с «Петровыми в гриппе и вокруг него» Алексея Сальникова). Ожидания, как правило, оправдываются.
В этот раз повезло с поэзией.
Андрей Сен-Сеньков — один из самых любопытных верлибристов. Он пишет много и часто (поэт не может не писать и не всегда в силах совладать со своим вдохновением), поэтому читателю предстоит нелёгкая работа по отделению зёрен от плевел. Но, право слово, когда вы прочитаете его «волжскую» подборку от корки до корки, обязательно найдёте для себя хотя бы одно стихотворение, которое вас изменит. Я нашёл несколько, но приведу ровно одно — сентиментальное и трогательное — «У ботаники есть номер телефона»:
хорошо когда у мамы болезнь альцгеймера
звонит через полчаса
после предыдущего звонка
и заново рассказывает о клёнах
которые сегодня видела
листья за полчаса правда стали другого цвета
но красивые всё равно
а шея наверно болит
два раза подряд запрокидывать голову в восемьдесят четыре тяжело
лишь бы через полчаса снова позвонила
пусть листья хоть какого цвета будут
Первая строчка стихотворения — грубая и вызывающая, напоминает известную строчку Маяковского: «Я люблю смотреть, как умирают дети». Но если для чтения раннего футуризма необходим определённый бекграунд (Василий Розанов, Библия и т.д.), то здесь всё достаточно просто и при этом изыскано.
Иного склад поэт Богдан Агрис — философ по образованию, орнитолог по велению сердца и поэт мановением божеской длани. Чтобы адекватно его воспринимать, надо настроиться на глубочайшую тишину, а ещё лучше — выйти в открытый космос. То есть строго необходим вакуум. Письмо Агриса — принципиально странное, малопонятное, суггестивное и обладающее еле заметным культурным эхом. Еле заметным — потому что его ещё надо расслышать, а тут без начитанности — особенно ленинградской неподцензурной поэзии, преимущественно взращенной на Мандельштаме — не обойтись.
рябина хороша когда на ветке дрозд
попробуй не спеша ввести рябину в рост
се птичий новодел се говорок синицын
мы с ягодой в гнезде мы с буквицей в деснице
рябина во дроздах смородина в снегу
и всё я в городах рябиновых бегу
Но учтите: когда вы выйдете благодаря Богдану Агрису в открытый космос, назад дороги не будет.
А что же проза?
Привлекает внимание работа Владимира Тучкова — «Житие американского летчика Фрэнка Пауэрса во Владимирском централе». Уже по названию понятно, что нас ждёт что-то интересное и неординарное. Фрэнсис Гэри Пауэрс (1929-1977) — американский лётчик-разведчик, который умудрился 1 мая 1960 года долететь до Свердловска, где был сбит, задержан и отправлен на десять лет во Владимирский централ («… ветер северный, этапом из Твери, зла немерено…»). Но весь срок отсидеть ему не удалось: спустя полтора года его обменяли на советского разведчика Рудольфа Абеля. Владимир Тучков проводит «художественную реконструкцию» нахождения Пауэрса в советской тюрьме, где тот «горе мыкал, но легавым ни разу не поклонился». Тон повествования, несмотря на псевдодокументальность, шуточный и даже абсурдистский — и это подкупает особенно:
«Фрэнк Пауэрс, он же Гарри, был чемпионом по армреслингу среди заключенных Владимирского централа. Однако никакой его заслуги в том не было. Как только он поступил на службу в ЦРУ, ему немедленно сделали традиционную для этого ведомства операцию – вживили в локтевой и плечевой суставы по сервоприводу с гидравлическим цилиндром с управлением от импульсов головного мозга. А мозг у Фрэнка был будь здоров какой мощный. В семейном архиве Фрэнка Пауэрса хранится соответствующая грамота».
Ещё одна отличительная черта «Волги» — внимание к молодым дарованиям. В этом номере опубликован рассказ «Девочка из коммуналки» Вячеслава Немирова. Для парня 2000 года рождения это дебют. И дебют, надо сказать, яркий и запоминающийся. Рассказ — пацанский, с откровенным звучанием Чарльза Буковски, Фредерика Бегбедера, Эдуарда Лимонова и Захара Прилепина. Но это не ученический текст, как могло бы показаться, а очень самостоятельный. Мальчик-филолог идёт из Некрасовской библиотеки и даёт прикурить (в хорошем смысле) очаровательной девушке («Какое это наслаждение и какая обида, когда девушка умнее тебя!»). Пробегает искра — и вот они уже вместе. Он становится частым гостем её коммуналки, читает ей стихи, познаёт её и т.д., чтобы в итоге всё закончилось, как обычно. Вроде бы простая история, но тут важен язык повествования — грубоватый, пошловатый и мужской — всё, как мы любим. Можно было бы что-то процитировать, но тогда бы пришлось перепечатывать весь рассказ. Читайте — не пожалеете.
И, да, будем надеяться, что в русской литературе состоится ещё один Немиров!
Всегда отдельная песня и отдельный разговор — Михаил Бару. Как бы можно было обозначить жанр, в котором он работает? Лирические зарисовки? Стихи в прозе? Барушки? Так или иначе, всё это необходимо читать. «Волга» опубликовала выборку текстов под общим названием «Взять, к примеру, дядю Ваню…». В них Бару насыщает буквально одно предложение такой жизнью и такой внутренней энергией, что проглатываешь эти несколько листов одним махом:
«Напишешь «Старый пруд», и будет начало стихотворения. Напишешь «Пруд старый», и будет проза, начало августа, маленький пруд, размером с три или даже четыре суповых тарелки, заросший таким толстым ковром ряски, что лягушата по нему скачут аки посуху, стрекоза, висящая над одним, а через мгновение над другим местом, густая темно-зеленая бархатная тень в пятнах солнечных зайчиков и только неизвестно откуда появившиеся желтые березовые листья, при том что вокруг все зеленое, да беззаботно порхающие разноцветные бабочки, начинающие мало-помалу желтеть, подолгу сидеть сложа крылья и без всякой цели разворачивать и сворачивать свои хоботки, как бы желая что-то сказать, но что…».
В книжных магазинах любят расставлять прозаические новинки и бестселлеры по каким-то замысловатым категориям. Если бы мне предложили поместить в какую-нибудь категорию Михаила Бару, я бы сказал, что это дачное чтение — под тихий летний дождь или под качание в гамаке в тени яблони.
Последнее (по порядку, но не по достоинству) на что стоить обратить внимание — отдел критики. Там всегда попадается «золотая рыбка». В этот раз ею стала рецензия Бориса Кутенкова (у него всегда вдумчивые и аналитические рецензии) на достаточно своеобразное издание Филиппа Дзядко (тот, что главный редактор культового проекта «Arzamas») — «Глазами ящерицы: Дневник чтения одной несуществующей книги». Дзядко прислал свою рукопись Михаил Айзенберг. Двадцать одно актуальное (во всех смыслах) стихотворение. И Дзядко читает их и рефлексирует как «влюблённый дилетант». «Книга Филиппа Дзядко вместе с тем — отмечает Кутенков, — не только свидетельство против «коллективного бессознательного» мнения о герметизме современной поэзии, но и пространство эмпатии — исследовательской и передающейся от исследователя читателю».
А вы готовы открыть своё пространство эмпатии и прочесть новый номер «Волги»?