Опубликовано: Знамя, 2018, №11
Источник: http://znamlit.ru/publication.php?id=7090
Автор: Валерий Шубинский
ПЕРЕУЧЕТ
Валерий Шубинский
ЧТО ТЕБЕ ОБЪЯСНЮ, СМОТРИ
новые стихи в журналах (январь — июнь 2018)
Дмитрий Гаричев. «Воспоминание» и другие стихи // Волга. — 2018. — №1–2.
В последние десять — пятнадцать лет было столько ярких дебютов и последующих разочарований, что и разговор о Дмитрии Гаричеве приходится начинать с выражения опасений. Есть общие опасности — самотиражирования или, наоборот, утраты собственного стиля в погоне за «актуальностью». Есть опасности персональные, у каждого поэта свои, являющиеся, в сущности, продолжением достоинств. Например, если поэт обладает искусством завораживать читателя ритмом и интонацией — есть опасность, что он будет использовать это мастерство для «прикрытия» словесной необязательности и неточности.
После всех этих оговорок можно дать волю своим чувствам. Да, Дмитрий Гаричев (человек уже не совсем юный, ему немного за тридцать) — кажется, самый яркий дебютант за последнее время. Он обладает редким умением не просто превращать травму в гармонию, а «деперсонализировать» ее так, что она остается живой; он умеет захватывать голосом разные сферы жизни, вплоть до политических или бытовых частностей; умеет так остранять эти частности с помощью речевого сдвига, что они делаются сказочными, экзотическими — но нежность и обида никуда не деваются.
что тебе объясню, смотри:
выше твоей страны
звери носят льдины с огнем внутри,
и алмазные лыжи навострены,
выгнаны марсовы пузыри,
нет никакой стены.
Евгения Изварина. «Через подтопленные плетни…» и другие стихи // Волга. — 2018. — №1–2.
Что Евгения Изварина, один из лучших поэтов стремительно расцветшей в последние десятилетия уральской школы, обладает тонким, легким, трепетным голосом — это мы всегда знали; но, оказывается, этот голос — еще и сильный. Или — стал сильнее?
сама в поводу — что в огне леса,
в копоти купола,
уводит музыка голоса
туда ли, куда звала?
Полынь пылит,
колыбель плывет,
ни огонька в степи.
— Не плачь, дитя, никто не зовет —
все уже здесь.
Спи.
Но о чем говорит этот голос? Обо всем и ни о чем. Музыка, свет, вспышки, ветер, «это вращенье земли, это нега и тяга перемещает прицел», кочующие города, волшебные барахолки, музыка… — и какой-то заново пришедший легкий молодой хмель. Между тем за плечами у автора — восемь книг.
Алексей Порвин. «От сырости деревья пустотелы…» и другие стихи. // Волга. — 2018. — №1–2.
Пора признать: из множества путей, которые открывала его поэтика, Порвин в конечном итоге выбрал один, и, вероятно, уже с него не свернет, во всяком случае, это было бы большой неожиданностью. По этому пути он зато идет в одиночку, и идет очень вдумчиво, не оставляя без внимания ни одну возможность, не пропуская ни одного бокового хода, не пробегая наскоро ни одного поворота. Внимательный к малой вещи, к легчайшему движению, микромиру — он и сам если меняется, то на микроуровне. От стихотворения к стихотворению чуть-чуть смещаются интонация, тембр голоса, резкость зрения.
Вот так:
Внутри стволов — лишь превращений морок,
звери были чем-то иным
до входа в держащую измором
округлость? Она вбирает дым.
…и вот так:
Свет на свет меняли, не зная: нас
к дому приравняли; грозящий снос —
отправлял минуты сюда — не в даль
(звездами растущих вовне) недель.
Да, звучит немного по-разному. И резковатый синтаксис второго стихотворения менее привычен. Но поэтика одна, очень узнаваемая.
Виктор Iванiв. Два стихотворения из письма. Подготовка текста и комментарий Алексея Дьячкова и Елены Горшковой // Волга. — 2018. — №3–4.
Когда мы говорим о «неоправдавшихся надеждах» — в последнюю очередь имеем в виду тех, кто просто рано умер. Что такое «рано», впрочем? Виктор Iванiв прожил пресловутые тридцать семь лет — как и Хлебников, творчеством которого он занимался как литературовед. И сделать — в поэзии и прозе — успел немало. Два стихотворения, которые публикует «Волга», написаны за полгода до смерти; но в день добровольного ухода поэт возвращался к ним, дописывал, переписывал — в порядке «колдовства» по продлению жизни (собственное выражение).
Большая часть поэзии — «о жизни и смерти» (цитируя известный несостоявшийся разговор). Поэтому всякие предсмертные стихи кажутся завещанием.
Как мы проводим жизнь у прошлого в раю
Давай проводим жизнь проводим жизнь свою
И те кто вдруг на проводы придут
С подводы свалятся и молча пропоют
Как мы проводим жизнь все в будущем раю
Как мы проводим жизнь давай проводим жизнь свою
И тем кто к ней на проводы с подводы упадут
Им наши голоса тихонько пропоют…